Komsomol Pravda
Le 16 novembre 1988
L'"Bourane" au-dessus de la planète
Le 15 novembre 1988 6 heures de 00 minutes du temps de Moscou du cosmodrome Baïkonour a démarré universel fusée-porteur "Energia" avec le navire orbital de l'utilisation multiple Bourane. 9 heures de 25 minutes le navire orbital Bourane, ayant accompli dvuhvitkovyj le vol selon l'orbite autour de la Terre, a atterri pour la bande d'atterrissage du cosmodrome Baïkonour. Pour la première fois dans le monde l'atterrissage est réalisé en régime automatique. Le programme de la mise en marche d'essai est entièrement accompli.

Le reportage de notre envoyé spécial S.Leskova du Centre de la gestion du vol.

POUR LA PREMIÈRE FOIS

Récemment j'as l'occasion de visiter sur le congrès International de l'Association des participants des vols spatiaux, qui passait à Sofia. On peut avec certitude dire que le plus possible les questions étranger astronavty, les journalistes donnaient à Igor Volku. Tout savent que cette personne, possédant deux titres rares - le pilote-cosmonaute de l'URSS et le pilote-expérimentateur mérité de l'URSS, préside le détachement spécialisé des pilotes se préparant au vol en le navire soviétique de l'utilisation multiple. Et tout savaient que le premier notre "Bourane" se trouve sur la position de départ du cosmodrome que s'attendre le vol, tant qu'en effet à bespilotnom la variante, il resta. À recevoir jours calculé l'information il était séduisant de première main. J'ai posé aussi à Igor Petrovichu la question :

- Quel terrain du vol vous trouvez(estimez) les plus responsables(plus importants), le plus risqué ?

- Avant tout le départ lui-même. Quand même Bourane et Energia vont pour la première fois dans une uprjazhke. Mais il est encore plus difficile, à l'avis de plusieurs mes collègues, accomplir l'atterrissage. L'équipage sur Bourane ne sera pas, mais apprendre les automates aux manoeuvres les plus fines et les opérations de l'atterrissage il est extrêmement difficile. Chez les Américains de la telle expérience n'a pas, sur "Shuttle" l'atterrissage est accompli par le commandant de l'équipage.

Mais deux semaines en arrière le départ était remis. Il faut attendre la deuxième tentative. Pour la période passée on contrôle de nouveau tous les systèmes de départ, et, comme les spécialistes trouvaient(estimaient), la possibilité de la répétition de l'erreur admises est réduite jusqu'au minimum. Le technicien - chef predstartovoj les préparations le professeur V.M.Karashtin a raconté, comment les ORDINATEURS les plus puissants avec la fréquence à mille fois en une seconde réalisent le contrôle de 5200 paramètres divers de la fusée, de qui 20 se cassent encore aux flux ramifiés en chiffre selon 800-1000 nombres(dates). L'avalanche entière! Il est difficile de présenter, comme on peut suivre pour tel par le flux stupéfiant de l'information. Mais la centaine stendovyh des essais ont prouvé : l'ordinateur vient à bout du devoir.

Mais, certes, la garantie la plus importante de la sécurité la sécurité de toutes les structures sert. Quoi(que) cela coûtait aux créateurs de Energia! À l'intérieur de la fusée, comme l'assistant du chef du bureau d'études selon l'acquittement de travail expérimental de la fusée-porteur de V.M.Filin raconte, est pratiqué plus de 7 mille câbles. Si les étendre, 100 kilomètres réussiront - on peut ceindre Moscou selon l'autoroute circulaire. 1,5 mille conduites, plus de mille joints de soudure, quelques millions ration. Après l'assemblage dans le corps 8-à * étages de la station kontrol'no-d'essai on contrôle sans exception chaque détail, chaque couture. Une telle illustration : dans le corps montazhno-d'essai s'allume rouge d'avarie tablichka, si par heure pour le centimètre carré de la surface s'assoit seulement deux poils de la longueur à 100 micron. Réellement la propreté stérile règne dans la maison, où naissent les fusées!

Après Energia récupérera, doit se faire voir le navire orbital Bourane. Vaut la peine de prouver il est peu probable que toute la complexité incroyable de la création de l'avion spatial. Pour le choix une seulement le détail de la structure - termostojkaja la garniture du corps. Est accomplie de spécial tonkovoloknistogo de la matière(document) de la céramique ne connaissant(sachant) pas selon les caractéristiques égale à monde. Au navire il faudra planifier dans l'atmosphère, passer dans la couche de plasma - présentez, comment il se chauffera ? Donc pour le carreau de la céramique on peut mettre la pièce de cinq kopecks et fondre par son fer à souder - aucun préjudice au carreau ne sera pas.

De plus chacun de 38 mille carreaux est fabriqué selon le passeport. Chez chacune la géométrie, puisque il est nécessaire de garder l'aérodynamique idéale du navire. L'exactitude de l'emballage des carreaux selon le schéma calculé et contrôlé par l'ORDINATEUR, - 0,2 millimètres. Pour le collage de l'avion spatial part environ deux ans du travail minutieux.

Mais que l'atterrissage, de qui s'inquiétait ainsi Igor Petrovich Volk ? Pour l'inquiétude il y a des raisons. Se rappelez le récit Dzhejmsa Oldridzha "le Dernier pouce", selon qui en URSS on retire un beau film ? Par le fil rouge passe là l'idée : le dernier pouce à l'atterrissage des avions (ainsi que, comprends, et dans d'autres affaires "terrestres") - le plus difficile, dangereux. Combien d'avions se sont brisés à cause de ce dernier pouce enchanté(ensorcelé)! C'est pourquoi les Américains sur "Shuttle" ont décidé de ne pas risquer. Même si la réduction va en régime automatique, pour deux-trois mètres jusqu'au contact le pilote prend en main le gouvernail. " Il faudra à l'orage "toucher la bande d'atterrissage, et s'arrêter par ordre des ORDINATEURS terrestres. Le même ORDINATEUR sage doit, l'avion à peine spatial atteindra soi-disant" le point clé "(25 - 30 kilomètres jusqu'à l'aérodrome), assurer son retrait pour la bande d'atterrissage, qui est disposée non loin de la position de départ du cosmodrome. Le retrait doit être arhitochnym - la deuxième visite pour l'avion spatial, l'affaire claire, est impossible. À propos, les Américains sont délivrés des soins semblables grâce à la nature-"Shuttle"s'assoit sur la surface idéalement égale et immense du lac séché.

Il ne reste pas sans attention Bourane et sur le terrain orbital du vol. À l'Atlantique circulent les navires "Pavel Beljaev" et "Vladislav Volkov", dans l'océan Calme - le "Maréchal Nedelin" et "Géorguy Dobrovol'sky". Ils acceptent(adoptent) l'information télémétrique du bord du navire orbital, puis l'envoient de nouveau à l'espace, et dans les systèmes de la liaison par satellite, ayant fait la voie si subtile, les données sur la marche du vol entrent dans le point terrestre de mesure Au centre de la gestion du vol à Kaliningrad de la banlieue de Moscou.

Mais intervenir TSOUP dans la marche du vol il n'y a d'aucune nécessité. Toutes les opérations sont inscrites à la mémoire de l'ORDINATEUR puissant de bord. Du mathématicien travaille, comme on dit les spécialistes, en temps réel - de l'exactitude des programmes faits, de la puissance des voitures électroniques dépend le sort de l'avion spatial. Une erreur pour 500 mille équipes(commandes) menace de l'accident. De tels appareils personne dans le monde ne créait pas encore. Quoi(que) vaut la peine bien que cette(cela) circonstance qu'à la longueur de tout le vol Bourane, comme le navigateur vrai, compte la trajectoire du mouvement. À l'atterrissage, après les moteurs développent le navire contre la direction de l'orbite, on donne l'impulsion pour le bloquage, et Bourane sous strictement défini par l'angle entre dans l'atmosphère. Il est plus petit le coin - le ricochet des couches denses est possible, plus - on violera le régime de température. Si sur ces hauteurs au-delà les nues se serait trouvé le témoin, il se serait étonné : " L'orage "ne plonge pas à l'atmosphère par le nez en avant, mais, comme le nageur inexpérimenté, tombe à l'atmosphère par le ventre. Mais dans cela le sens profond : il faut être freiné. Notamment pour cette raison le "ventre" du navire blanc comme neige orbital est peint à noir, termostojky la couleur. Sur la distance près de 400 kilomètres de la bande d'atterrissage les radars visent Bourane. En fonction de la direction du vent l'ORDINATEUR de bord prend la décision sur la direction de l'atterrissage - l'avion planifie vers l'ouest ou l'est, comme trouvera plus confortable. Les manoeuvres de l'acrobatie aérienne!

À propos, le temps cette fois inspirait les craintes. Le vent, la neige, le froid - startoviki avaient peur que la fusée se couvrira de glace. On n'excluait pas même le retard réitératif avec la mise en marche. Mais la technique(technicien) s'est trouvée le plus fortement intempéries. Un fort vent n'a pas empêché même à l'atterrissage - 17 mètres par seconde. On regrette seulement que la beauté exceptionnelle du départ était engloutie par les nuages bas. Mais à l'atterrissage l'élément a fait grâce - tout voyait(était visible), comment dans le cinéma. Touchdown

D'ailleurs, ici, à TSOUP, en regardant fixement les personnes des créateurs du système de transport Energia et le navire orbital Bourane, je comprenais que les spécialistes éprouvent la jouissance véritable de l'information télémétrique entrant du bord. D'aucunes remarques! Comme est tendu travaillaient pour ces deux spires, avec quelle émotion attendaient le vol...

Donc, le premier vol du navire soviétique de l'utilisation multiple est terminé. Les mots enthousiasmés se flétrissent à côté du fait lui-même du vol fructueux. Cet événement ouvre un nouveau degré(marche) dans le développement de la cosmonautique du pays et, nous ne cacherons pas, signifie beaucoup pour le prestige de notre pays. On voudrait amener en conclusion l'opinion du chef Glavkosmosa de l'URSS d'A.I.Dunaeva sur les perspectives de l'utilisation du navire orbital Bourane :

- À la cosmonautique sont nécessaires multiple, et les systèmes à une seule fois. En navires multiples orbitaux les vols selon 2 - sont possibles de 4 semaines. Pour ce temps ils auront le temps d'emporter tout à fait pour l'orbite ou en retirer les structures de grandes dimensions, peuvent pristykovat'sja vers l'ensemble spatial ou le quai. Nous ne cachons pas que dans nos plans l'arrimage du navire orbital Bourane (dans la variante pilotée son équipage 2 - 4 personnes, peuvent être encore et les voyageurs) avec la station de la deuxième génération le "Monde". On ne peut pas oublier et qu'à présent certains compagnons du grand coût après l'expiration de la ressource restent sur l'orbite - les navires multiples peuvent les rendre pour la Terre. Cependant nous trouvons que la livraison des équipages à 2 - 3 personnes vers l'ensemble le "Monde" sont rationnelles de réaliser par les fusées à une seule fois. Nous supposons que Bourane démarrera avant quatre une fois par an pour l'exécution des tâches uniques spatiales. Naturellement, un "Bourane" est peu, chez nous à présent on conduit la construction des nouveaux navires spatiaux.

S. LESKOV.

Version originale du texte

Комсомольская правда
16 ноября 1988 года
"Буран" над планетой
15 ноября 1988 года в 6 часов 00 минут московского времени с космодрома Байконур стартовала универсальная ракета-носитель "Энергия" с орбитальным кораблем многоразового использования "Буран". В 9 часов 25 минут орбитальный корабль "Буран", выполнив двухвитковый полет по орбите вокруг Земли, приземлился на посадочную полосу космодрома Байконур. Впервые в мире посадка осуществлена в автоматическом режиме. Программа испытательного пуска выполнена полностью.

Репортаж нашего специального корреспондента С. Лескова из Центра управления полетом.

ВПЕРВЫЕ

Недавно мне довелось побывать на Международном конгрессе Ассоциации участников космических полетов, который проходил в Софии. Можно с уверенностью сказать, что больше всего вопросов зарубежные астронавты, журналисты задавали Игорю Волку. Всем известно, что этот человек, обладающий двумя редкими званиями - летчик-космонавт СССР и заслуженный летчик-испытатель СССР, возглавляет специализированный отряд пилотов, готовившихся к полету на советском корабле многоразового использования. И всем было известно, что первый наш "Буран" находится на стартовой позиции космодрома, что ждать полета, пока, правда, в беспилотном варианте, осталось считанные дни. Получить информацию из первых рук было заманчиво. Я тоже задал Игорю Петровичу свой вопрос:

- Какой участок полета вы считаете самым ответственным, самым рискованным?

- Прежде всего сам старт. Все-таки "Буран" и "Энергия" впервые идут в одной упряжке. Но еще труднее, по мнению многих моих коллег, выполнить посадку. Экипажа на "Буране" не будет, а научить автоматы тончайшим маневрам и операциям по приземлению крайне сложно. У американцев такого опыта не имеется, на "Шаттле" посадку выполняет командир экипажа.

Но две недели назад старт был отложен. Надо ждать второй попытки. За прошедшее время вновь проверены все стартовые системы, и, как считали специалисты, возможность повторения допущенной ошибки сведена до минимума. Технический руководитель предстартовой подготовки профессор В.М.Караштин рассказал, как мощнейшие ЭВМ с частотой в тысячу раз за секунду осуществляют контроль за 5200 различными параметрами ракеты, из которых 20 разбиваются еще на разветвленные цифровые потоки по 800-1000 чисел. Целая лавина! Трудно представить, как можно уследить за таким ошарашивающим потоком информации. Но сотни стендовых испытаний доказали: вычислительная машина справляется с заданием.

Но, конечно, важнейшей гарантией безопасности служит надежность всех конструкций. Чего это стоило создателям "Энергии"! Внутри ракеты, как рассказывает заместитель главного конструктора по экспериментальной отработке ракеты-носителя В.М.Филин, проложено более 7 тысяч кабелей. Если их растянуть, получится 100 километров - Москву по кольцевой автодороге опоясать можно. Полторы тысячи трубопроводов, более тысячи сварочных стыков, несколько миллионов паек. После сборки в 8-этажном корпусе контрольно-испытательной станции проверяется без исключения каждая деталь, каждый шов. Такая иллюстрация: в монтажно-испытательном корпусе загорается красная аварийная табличка, если в час на квадратный сантиметр поверхности сядет всего-то две ворсинки длиной в 100 микрон. Поистине стерильная чистота царит в доме, где рождаются ракеты!

После того как отработает "Энергия", должен показать себя орбитальный корабль "Буран". Вряд ли стоит доказывать всю неимоверную сложность создания космического самолета. Вот на выбор одна лишь деталь конструкции - термостойкая обшивка корпуса. Выполнена из особого тонковолокнистого керамического материала, не знающего по характеристикам равных в мире. Кораблю предстоит планировать в атмосфере, пройти через плазменный слой - представляете, как он раскалится? Так вот, на керамическую плитку можно положить пятак и расплавить его паяльником - никакого ущерба плитке не будет.

При этом каждая из 38 тысяч плиток изготовляется по своему паспорту. У каждой своя геометрия, поскольку необходимо сохранить идеальную аэродинамику корабля. Точность укладки плиток по схеме, рассчитанной и контролируемой ЭВМ, - 0,2 миллиметра. На оклейку космического самолета уходит около двух лет кропотливого труда.

А что же посадка, о которой так беспокоился Игорь петрович Волк? Для беспокойства есть основания. Помните рассказ Джеймса Олдриджа "Последний дюйм", по которому в СССР снят прекрасный фильм? Красной нитью проходит там мысль: последний дюйм при посадке самолетов (а также, понимай, и в других, "земных" делах) - самый трудный, опасный. Сколько самолетов разбилось из-за этого заколдованного последнего дюйма! Поэтому американцы на "Шаттле" решили не рисковать. Даже если снижение идет в автоматическом режиме, за два-три метра до касания пилот берет штурвал в свои руки. "Бурану" предстоит и коснуться посадочной полосы, и остановиться по команде наземных ЭВМ. Та же мудрая ЭВМ должна, едва космический самолет достигнет так называемой "ключевой точки" (25 - 30 километров до аэродрома), обеспечить его выведение на посадочную полосу, которая расположена невдалеке от стартовой позиции космодрома. Выведение должно быть архиточным - второй заход для космического самолета, ясное дело, невозможен. Кстати, американцы избавлены от подобных забот благодаря самой природе - "Шаттл" садится на идеально ровную и необъятную поверхность высохшего озера.

Не остается без внимания "Буран" и на орбитальном участке полета. В Атлантике курсируют корабли "Павел Беляев" и "Владислав Волков", в Тихом океане - "Маршал Неделин" и "Георгий Добровольский". Они принимают телеметрическую информацию с борта орбитального корабля, затем вновь отсылают ее в космос, и через системы спутниковой связи, проделав столь замысловатый путь, данные о ходе полета поступают через наземный измерительный пункт в Центр управления полетом в подмосковном Калининграде.

Но вмешиваться ЦУПу в ход полета нет никакой необходимости. Все операции записаны в память мощной бортовой ЭВМ. Математика работает, как говорят специалисты, в реальном масштабе времени - от точности составленных программ, от быстродействия электронных машин зависит судьба космического самолета. Одна ошибка на 500 тысяч команд грозит катастрофой. Таких аппаратов никто в мире еще не создавал. Чего стоит хотя бы то обстоятельство, что на протяжении всего полета "Буран", как заправский штурман, рассчитывает траекторию движения. При посадке, после того как двигатели разворачивают корабль против направления орбиты, выдается импульс на торможение, и "Буран" под строго определенный углом входит в атмосферу. Меньше угол - возможен рикошет от плотных слоев, больше - нарушится температурный режим. Если бы на тех заоблачных высотах оказался свидетель, он бы удивился: "Буран" не ныряет в атмосферу носом вперед, а, как неопытный пловец, бухается в атмосферу животом. Но в этом глубокий смысл: надо затормозиться. Именно по этой причине "живот" белоснежного орбитального корабля окрашен в черный, термостойкий цвет. На расстоянии около 400 километров от посадочной полосы радиолокаторы берут "Буран" на прицел. В зависимости от направления ветра бортовая ЭВМ принимает решение о направлении посадки - самолет планирует на запад или восток, как сочтет более удобным. Маневры высшего пилотажа!

Кстати, погода на этот раз внушала опасения. Ветер, снег, холод - стартовики боялись, что ракета обледенеет. Не исключалась даже повторная задержка с пуском. Но технике оказалась сильнее всех непогод. Не помешал даже сильный ветер при посадке - 17 метров в секунду. Жаль только, что неповторимую красоту старта поглотили низкие тучи. А вот при приземлении стихия смилостивилась - все было видно, как в кино.Touchdown

Впрочем, здесь, в ЦУПе, вглядываясь в лица создателей транспортной системы "Энергия" и орбитального корабля "Буран", я понимал, что истинное наслаждение специалисты испытывают от поступающей с борта телеметрической информации. Никаких замечаний! Как напряженно трудились ради этих двух витков, с каким волнением ждали полета...

Итак, первый полет советского корабля многоразового использования завершен. Восторженные слова блекнут рядом с самим фактом успешного полета. Это событие открывает новую ступень в развитии отечественной космонавтики и, не будем скрывать, много значит для престижа нашей страны. В заключение хотелось бы привести мнение начальника Главкосмоса СССР А.И.Дунаева о перспективах использования орбитального корабля "Буран":

- Космонавтике нужны и многоразовые, и одноразовые системы. На многоразовых орбитальных кораблях возможны полеты по 2 - 4 недели. За это время они вполне успеют вывезти на орбиту или снять с нее крупногабаритные конструкции, могут пристыковаться к космическому комплексу или платформе. Мы не скрываем, что в наших планах стыковка орбитального корабля "Буран" (в пилотируемом варианте его экипаж 2 - 4 человека, могут быть еще и пассажиры) со станцией второго поколения "Мир". Нельзя забывать и о том, что в настоящее время некоторые спутники большой стоимости после истечения ресурса остаются на орбите - многоразовые корабли могут возвращать их на Землю. Однако мы считаем, что доставка экипажей в 2 - 3 человека к комплексу "Мир" целесообразно осуществлять одноразовыми ракетами. Предполагаем, что "Буран" будет стартовать до четырех раз в год для выполнения уникальных космических задач. Естественно, один "Буран" - это мало, у нас в настоящее время ведется строительство новых космических кораблей.

С. ЛЕСКОВ.